Попутно продолжая клеймить ее за неспособность предложить что-то дельное
«Они ничего не предлагают — только критикуют». Эти слова — традиционное обвинение со стороны властей и их сторонников в адрес оппонентов. Типа того, что вот они, недовольные, только и могут, что критиковать, а сами не в состоянии ничего дельного предложить.
Надо сказать, что многие в нашей стране действительно верят, что критики властей, оппозиция (нет, не та марионеточная, которая представлена в Госдуме), и вправду не способны на выработку конструктивных предложений. Так что госпропаганда по данному направлению, увы, показывает свою эффективность. Соответственно, в общественное сознание благодаря этой самой госпропаганде внедряется мнение, что если уж оппоненты властей не способны что-либо предложить, то сделать на практике они точно ничего не смогут.
Однако правда состоит в том, что очень многое из того, что власти делали, к примеру, в экономической области, предлагалось как раз их оппонентами — теми, кто критиковал и критикует проводимую экономическую политику. Парадокс в том, что многие «оппозиционные» идеи властями со временем выдавались за свои, попутно они же продолжали клеймить критиков за неспособность последних что-либо дельное предложить. Теоретически, конечно, можно допустить, что это власть имущие сами додумались до того или иного решения, только странным образом многие соответствующие инициативы обнародовались задолго до правительственных действий.
Понимаю, утверждение о том, что власти не стеснялись в использовании на практике предложений своих оппонентов, нуждается в доказательствах. Надо сказать, что их настолько много, что в рамках одной статьи просто невозможно обо всем написать. Поэтому придется ограничиться только отдельными примерами, но зато весьма запоминающимися. Причем примеры будут в основном из собственной практики. Во-первых, потому что критиковать экономическую политику властей мне приходится, увы, часто. Во-вторых, потому что за эти предложения я могу отвечать с большой долей уверенности.
Начну с достаточно давнего, но громкого примера — монетизации льгот. Подготовка и презентации доклада на данную тему — «Экономика льгот» — состоялась почти за год (2003 год) до соответствующей кампании по монетизации льгот на государственном уровне. Мне пришлось руководить подготовкой того доклада, в котором был поставлен вопрос о том, что с прежней громоздкой, неэффективной системой социальных льгот надо что-то делать. Совсем не хочу сказать, что именно мы это сделали первыми. Как это часто бывает, идеи, если они зреют, актуализируются, если их ставит сама жизнь, рождаются не в одной голове. Но должно быть что-то, что ускоряет их практическую реализацию. Так вот тот наш доклад (как, кстати, и многие последующие — а мне их довелось готовить десятки) таковым катализатором и являлся.
Что же касается проведенной в стране монетизации льгот, то за ее практическую реализацию было потом весьма досадно. С одной стороны, всё вроде бы делали по тем направлениям реформирования, которые мы и предлагали: перевод льгот из натуральной формы в денежную, ликвидация значительной части льгот и прочее. С другой стороны, то, что власти в конечном итоге сделали, не очень-то упростило систему, многое осталось непрозрачным и запутанным. И главное, власти просто решили на этом деле сэкономить, пожадничали. В результате пострадали люди, а за идею стало по-настоящему обидно.
Еще один яркий пример, и тоже с неудовлетворительной практической реализацией со стороны властей, — налоговая амнистия. В аналитическом докладе «Перспективы налоговой амнистии в России» (2002 год) мы прогнозировали: «У государства есть примерно год, чтобы подготовиться и успешно провести налоговую амнистию». Идея налоговой амнистии не была отвергнута властями. Более того, они даже пытались сделать это дважды: в 2007-м и в 2012 годах. И оба раза результаты получались плачевными. Уверен, что таковыми они были потому, что власти, во-первых, не готовили амнистию с точки зрения повышения доверия к ним, а во-вторых, оба раза пытались провести ее на возмездной основе. То есть делали так, как делать было нельзя. Итог: неудовлетворительный результат.
Но, справедливости ради, надо отметить, что были и предложения, которые реализовывались быстро и весьма успешно. К примеру, в докладе «Главное в административной реформе» (2002 год) одно из наших предложений состояло в том, что чиновникам надо поднимать уровень оплаты труда. Главное в этом состояло и до сих пор состоит в том, чтобы изменить мотивацию труда чиновников. До тех пор, пока чиновники будут мотивированы возможностью получения не зарплаты по результатам, а административно-статусной ренты, эффективность госаппарата будет невысокой.
Но на это главное, что было в нашем докладе, власть имущие внимания, увы, не обратили, зато с повышением зарплаты все было хорошо. Это только в самые последние годы рост зарплат того же федерального чиновничества притормозился, а до этого они росли будь здоров как. Даже сегодня, к примеру, по итогам 2016 года среднемесячная зарплата (без выплат социального характера) в государственных органах составляет 115,7 тыс. рублей. Сравните это со средней зарплатой по стране (по итогам того же 2016 года – 36,7 тыс. рублей) — и поймете, что рекомендации начала 2000-х годов по повышению оплаты труда чиновников были выполнены и перевыполнены. Зато что касается тех же чиновников, были «не замечены» другие важные предложения, которые были направлены на решение проблемы коррупции. То, что для России это по-прежнему актуальнейшая проблема, думается, никому доказывать не надо. Но власти как-то никак не могут ее решить. Не задумывались, почему?
А мы задумывались, и серьезно. И одно из ключевых предложений состояло в том, что высокопоставленные чиновники должны декларировать сведения о доходах и об имуществе в отношении себя, супруги и детей пожизненно. Вот оно, важнейшее условие борьбы с коррупцией: пожизненно! Тогда у нас не было бы того, что сплошь и рядом видим сегодня: чиновники, поработав на госслужбе, спустя некоторое время «вдруг» оказываются весьма состоятельными людьми. Не без пользы, похоже, сходили на государственные хлеба.
Отмечу, что это было только одно из предложений в Программе социально-экономического развития России на 2008–2010 годы «Второе дыхание» (2007 год). Как видим, были не просто отдельные предложения, но и целые программы. Это ко все тем же претензиям по поводу того, что «они ничего не предлагают».
Ладно, с примерами из собственной практики вынужден заканчивать. Но вот еще идеи: «дальневосточный гектар» — это фактически из программы «яблочников», «Земля — дома — дороги», заявленный приоритет инфраструктуре, — всё оттуда. Сокращение оборонных расходов в пользу образования и здравоохранения, что власти реализуют с 2017 года, – и это тоже учет предложений критиков. Другое дело, что не надо было так раздувать эти расходы, чтобы не было необходимости теперь резать по живому.
Я думаю, уже более чем понятно, что обвинения оппонентов в критиканстве (критике без конструктивных предложений) несостоятельны. Но возникает вопрос: а чего сами-то власти? Не способны? Не могут? Не хотят? Может, и хотят, но точно есть проблемы со способностями. Тут все понятно: сегодня профессионализм властей явно не на высоте. Социальные лифты у нас такие, что наверху ценятся в первую очередь не знания и умения.
Как ко всему этому относиться: берут твои же идеи и еще обвиняют, что те, кто критикует, ничего не предлагают? Спокойно относиться. А сказать господам чиновникам по этому поводу хочется следующее: во-первых, не надо говорить неправду, во-вторых (и это главное!), если уж позаимствовали какую-то идею, то своей реализацией не надо ее дискредитировать. Не можете сделать нормально — не беритесь, оставьте практическую реализацию тем, кто когда-нибудь воплотит ее в жизнь так, как надо.
Лучшее в «МК» — в короткой вечерней рассылке: подпишитесь на наш канал в Telegram
